Сотрудничество было первой технологией.
Люди – существа парадоксальные. Иногда мы переполнены состраданием и сочувствием, а в другое время мы жестоки и свирепы. Мы бережем природу, создавая природные парки и заповедники дикой природы, а затем опустошаем природные ресурсы, не задумываясь о том, как их сохранить. Многие уже считают, что в названии нашего вида Homo sapiens слово “сапиенс” (разумный) выглядит неуместным. Тем не менее, мы единственный вид, который, насколько известно, развил передовые технологии.
Как это произошло, до сих пор неясно. Этому способствовало множество ключевых адаптаций, появление языка, изобретение огня, использование инструментов и возникновение сельского хозяйства. Еще одним фактором, на который недавно обратил внимание доцент палеонтологии Гийом Давер из Университета Пуатье во Франции, является двуногое передвижение. Большинство наших предков из числа млекопитающих и даже обезьян ходили на четырех конечностях. Мы же ходим вертикально, на двух ногах – не только иногда, но и постоянно – и антропологи считают это одной из определяющих черт гоминид.
Содержание
Давер и его коллеги изучили бедренную кость возрастом 7 миллионов лет и две кости руки раннего гоминида Sahelanthropus tchadensis, жившего в центральной Африке. Исследователи обнаружили доказательства того, что этот гоминид уже был двуногим, но он также был хорошо приспособлен к лазанию по деревьям. Это очень интересно. Это указывает на то, что Sahelanthropus tchadensis мог жить и в лесу, и в открытой саванне, и что эта адаптивная черта, вероятно, развилась сразу после того, как первые гоминиды отделились от эволюционной линии человекообразных обезьян, включающей шимпанзе.
Другой вид приматов
Хотя мы по-прежнему разделяем 99 процентов наших генов с шимпанзе, наши поведенческие модели совершенно другие. Это стало ясно после удивительного открытия, сделанного 13 лет назад исследовательской группой под руководством Тима Уайта из Калифорнийского университета в Беркли. Уайт и его коллеги обнаружили ложбину с костями возрастом 4,4 миллиона лет, принадлежащее виду под названием Ardipithecus ramidus – сокращенно Ardi.
Проанализировав кости, команда обнаружила, что гоминид был двуногим. Он жил в основном в лесистой местности и хорошо умел лазить по деревьям. В открытой саванне Арди, очевидно, проводил меньше времени. Это в целом согласуется с выводами Давера. Но самым интригующим является то, что у самцов арди не было больших клыков. Их зубы были того же размера, что и у самок арди. Так же, как и у современных людей.
Почему это важно? Потому что у наиболее близких к нам обезьян, таких как шимпанзе и гориллы, у самцов есть большие резцы для борьбы и доминирования над самками. Ученые исследовали это важное различие между Арди и нашими родственниками – человекообразными обезьянами в статье, опубликованной в 2010 году в Международном журнале астробиологии.
Отношения между самцами и самками у шимпанзе характеризуются соперничеством, агрессией и внушением страха. Хотя шимпанзе развивают пожизненные связи с другими особями, сплоченность группы слабее по сравнению с людьми. Молодые шимпанзе находятся в постоянной опасности быть убитыми членами своей группы. Эпизоды внутригруппового насилия происходят чаще, насилие более жестокое, а готовность жертвовать собой ради других членов группы или заботиться о своем потомстве – меньше.
Тот факт, что у самцов и самок арди зубы были одинакового размера, говорит о более сложной социальной структуре, в которой в меньшей степени доминировала мужская агрессия и которая больше похожа на современную человеческую. Пригодность этого раннего гоминида измерялась не только физической силой, но и социальными навыками в обществе. Отдельная особь могла оказывать длительное влияние не только на свое потомство, но и на всю группу.
Это, в свою очередь, привело к снижению уровня агрессии и более стабильному социальному устройству. Это также означало, что к чужакам теперь относились более терпимо, а инновации (новые орудия труда!) принимались легче. Именно это и открыло путь одному из представителей группы гоминид – Homo sapiens – к технологическому прогрессу.
Мы, конечно, не можем забывать периоды насилия и дикости, которыми омрачена история человечества. Но в большинстве случаев мы уживаемся друг с другом. Сотрудничество встречается гораздо чаще, чем конкуренция. Без этого сотрудничества сложные общества были бы невозможны. Таким образом, одна из ключевых адаптаций, которая делает нас такими, какие мы есть сегодня, и которую часто упускают из виду – это наша общительность.
Все это не означает, что конкуренция не играет никакой роли в развитии технологий. Программа “Аполлон”, в рамках которой первые люди высадились на Луну, была выдающимся примером тесного сотрудничества между многими людьми, принадлежащими к разным культурам и охватывающими целый ряд секторов – военный, научный, инженерный и даже политический. Но в “Аполлоне” были и элементы конкуренции. Это был один из результатов гонки между Соединенными Штатами и Советским Союзом за демонстрацию технического превосходства.
Технология сотрудничества
Что бы все это значило для развитого вида на другой планете? Думается, что технически развитый инопланетный вид должен быть социальным, хотя его социальная структура может сильно отличаться от нашей. Как и у нас, у них, вероятно, будут элементы конкуренции, чего логично ожидать, если их предки были хищниками.
Однако для того, чтобы технологически развитое общество выжило в течение длительного времени, сотрудничество должно преобладать над конкуренцией. Это до боли ясно из опасной ситуации, в которой сейчас находится наша цивилизация. Сможем ли мы как планетарное общество достаточно широко и быстро сотрудничать, чтобы перейти к рациональному использованию ресурсов и смягчить пагубные последствия изменения климата? Или мы ничем не лучше культуры каких-нибудь бактерий в чашке Петри, потребляющей питательные вещества до тех пор, пока популяция не погибнет? Сможем ли мы обуздать наши порывы к насилию настолько, что не взорвем сами себя ядерным оружием и не вернемся в каменный век?
Подобные вопросы также могут дать ответ на парадокс Ферми, который заключается в том, почему мы не видим доказательств существования других планетарных цивилизаций. Возможно, такие цивилизации просто не выжили. Возможно, найти баланс между сотрудничеством и конкуренцией гораздо сложнее, чем мы могли себе представить, причем не только для нас, но и для инопланетян.
Читайте также: Инопланетяне, SETI и наследие Фрэнка Дрейка: 1930-2022 гг