Исследование показывает, что укоренившиеся представления о молниеносном распространении чумы по Азии, опустошавшей города вдоль Шелкового пути, основаны на ошибочной интерпретации одного-единственного литературного произведения XIV века.
На протяжении столетий историки и ученые рисовали картину стремительного марша Черной смерти из Центральной Азии в Европу. Считалось, что смертоносный патоген, следуя по торговым путям, менее чем за десятилетие преодолел тысячи километров и вызвал одну из самых разрушительных пандемий в истории человечества, унесшую, по разным оценкам, от 30% до 60% населения Европы. Однако недавнее исследование проливает свет на удивительный источник этого нарратива — средневековую арабскую поэму, которая была неверно истолкована как историческая хроника.
В центре этой многовековой ошибки находится произведение арабского поэта и историка Ибн аль-Варди, написанное в 1348-1349 годах в Алеппо. Его работа была создана в жанре «макама» — популярном в арабской литературе виде рифмованной прозы, часто повествующей о приключениях хитроумного и плутоватого героя. В своей макаме Ибн аль-Варди аллегорически изобразил чуму в виде странствующего обманщика, который за 15 лет проходит путь от неведомых земель за Китаем, через Индию, Центральную Азию и Персию, чтобы в конце концов достичь Средиземноморья и обрушить свою ярость на Египет и Левант.
Проблема возникла из-за того, что Ибн аль-Варди включил цитаты из своей аллегорической поэмы в собственный исторический труд. Это привело к тому, что уже в XV веке арабские, а затем и европейские историки, начали воспринимать художественный вымысел за документальное свидетельство. Так родилась и укрепилась «теория быстрого транзита», согласно которой штамм чумной палочки Yersinia pestis совершил стремительное путешествие из района современного Кыргызстана к Черному и Средиземному морям в 1330-х годах.
Исследование, опубликованное в «Journal of Arabic and Islamic Studies» Мухаммедом Омаром и профессором истории исламской медицины Нахьяном Фэнси из Эксетерского университета, ставит эту теорию под серьезное сомнение. Ученые утверждают, что представление о столь быстром, более чем на почти 5000 километров, сухопутном перемещении бактерии не находит подтверждения в других источниках того времени.
«Все пути к фактически неверному описанию распространения чумы ведут к этому одному тексту, — заявляет профессор Фэнси. — Он находится в центре паутины мифов о движении Черной смерти по региону». Исследователи подчеркивают, что ни одна другая современная хроника или даже другие макамы, посвященные чуме (а их было как минимум три), не подтверждают маршрут, описанный Ибн аль-Варди.
Это открытие не только разрушает устоявшийся миф, но и открывает новые горизонты для изучения Черной смерти. Историки теперь могут освободиться от неверной хронологии и обратить внимание на более ранние вспышки чумы, такие как эпидемии в Дамаске в 1258 году или в Кайфыне в 1232-1233 годах, чтобы понять, как общества того времени справлялись с катастрофами и как память об этих событиях влияла на последующие поколения.
Более того, исследование предлагает по-новому взглянуть на сами макамы. Хотя они не могут служить точным источником данных о маршрутах пандемии, эти тексты являются бесценным свидетельством того, как люди переживали одну из самых страшных трагедий в своей истории.
Профессор Фэнси проводит параллель с недавней пандемией COVID-19: «Эти произведения могут помочь нам понять, как творчество могло быть способом осуществления некоторого контроля и служило механизмом преодоления в это время повсеместной смерти, подобно тому, как люди развивали новые кулинарные или художественные навыки во время пандемии COVID-19». Таким образом, макамы Ибн аль-Варди и его современников предстают не как исторические карты, а как феноменальные памятники человеческого духа, показывающие, как искусство и воображение помогали людям выживать в условиях невообразимого кризиса.
Читайте также: Юстинианова чума убила половину Древнего Рима?
Комментировать можно ниже в разделе “Добавить комментарий”.