Золотой век алхимии пришелся на XVII век, когда ее приверженцами стали Исаак Ньютон и Роберт Бойль.
В XIII веке итальянские алхимики, используя методы, почерпнутые ими из мусульманских книг, недавно переведенных на латынь, выделили удивительное вещество. Это была прозрачная жидкость, похожая на воду, но на ощупь ледяная. И они с удивлением обнаружили, что если смочить им тряпку, то она загорится тонким пламенем, но сама тряпка останется не охваченной огнем. Этот эликсир назывался по-разному, чаще всего – aqua vitae, или вода жизни.
Считалось, что при заваривании трав и специй в этой жидкости получалось мощное лекарство, позволяющее активным веществам растительного происхождения эффективнее усваиваться организмом. Сегодня мы знаем загадочную аква виту как “спирт”. Однако такое значение это слово приобрело лишь в XVI веке, когда врач Парацельс применил к аква вите арабский термин al-kohl (аль-коль – алкоголь), обозначающий мелкий порошок. Кстати, люди до сих пор наслаждаются напитком, приготовленным путем вымачивания растительных компонентов в крепких спиртных напитках. Например, джин.
Содержание
Алкоголь и золото
Присвоение спирту фальшивого арабского названия было типичной уловкой алхимиков. Стремясь повысить престиж своих книг, некоторые из них придумывали себе арабские имена, выдавая себя за восточных ученых. Например, около 1400 г. Павел из Таранто писал под именем “Гебер”, чтобы использовать авторитет легендарного мусульманского алхимика Джабира ибн Хайяна. Эта привычка использовать псевдонимы привела к бесконечной путанице для историков, пытающихся отличить латинские переводы арабских книг от европейских сочинений, ошибочно приписываемых давно умершим мусульманским авторам. Это одна из причин, по которой мы не можем точно сказать, кто именно впервые открыл спирт.
В книгах, приписываемых “Геберу”, есть и другие важные открытия, в том числе синтез азотной кислоты. Это открытие особенно показательно, поскольку она способна растворять золото. В свое время алхимики пытались превратить неблагородные металлы в золото с помощью вещества, называемого философским камнем. Согласно теории трансмутации, все металлы представляют собой комбинацию ртути и серы, а сам философский камень состоит из исключительно очищенных версий этих элементов.
Пропорция этих двух компонентов определяла результат. Алхимики предполагали, что металлы образуются в земле в течение длительного времени, и пытались использовать философский камень в качестве катализатора для ускорения этого процесса в лабораторных условиях. Шахтеры давно знали, что свинцовые руды обычно содержат немного серебра, а серебряные руды иногда содержат золото, и это считалось доказательством того, что превращение свинца в благородные металлы происходит естественным путем.
Загадка, завернутая в тайну внутри загадки
Ряд средневековых алхимиков были францисканскими монахами. Одним из них был Павел из Таранто, использовавший псевдоним Гебер. Другим был Роджер Бэкон. Для успешной трансмутации им требовалась соответствующая мотивация. Будучи францисканцами, они давали обет бедности и были мало заинтересованы в обогащении. Главное, что их волновало, – это приближение последних времен, когда добрые христиане окажутся в состоянии войны за выживание с антихристом. Роджер Бэкон рассматривал алхимию как способ получить технологическое преимущество над врагом, чтобы силы добра могли одержать победу. Алхимики понимали, что знания о том, как создавать золото, могут быть использованы не по назначению, если попадут в плохие руки, поэтому они писали загадки и шифры, чтобы этого не произошло.
Апокалипсис был отложен, но это нисколько не ослабило привлекательности алхимии. Ее золотой век пришелся на XVII столетие, в разгар так называемой научной революции. Среди энтузиастов алхимии были сэр Исаак Ньютон, а также Роберт Бойль, который в 1689 году успешно добился легализации этого искусства. За три столетия до этого оно было запрещено в Англии из-за опасений, что алхимики могут помешать королевской монополии на чеканку золотых и серебряных монет.
Несмотря на поддержку таких авторитетных мыслителей, как Ньютон и Бойль, после 1700 г. алхимия пришла в состояние внезапного и окончательного упадка. Масса оставшихся после нее книг и рукописей, написанных для знающих людей, но малопонятных для более поздних читателей, привела к непониманию сути этого ремесла. Ученые XIX века интерпретировали алхимические труды как аллегории. Превращение свинца в золото трактовалось как метафора духовного поиска, в ходе которого алхимик стремился очистить свою душу. Это было вполне объяснимой ошибкой, учитывая, что алхимические сочинения могли быть выражены в стихах, загадках и эмблематических диаграммах. После того как искусство расшифровки этих текстов было утрачено, логично предположить, что они выражали не практические инструкции, а высшие истины.
Алхимическая медицина
В последние годы исследователи открыли эмпирическую субстанцию, скрывающуюся под непрозрачным языком алхимии. Лоуренс Принсипи, химик-академик и историк, кропотливо воссоздал процессы, описанные в старых текстах, и добился результатов, которые часто выглядят именно так, как описывали их авторы, даже если современной науке они кажутся невозможными. Но есть одна загвоздка: алхимики не всегда понимали, что они делают, поэтому Принсипи приходится использовать современный химический анализ, чтобы показать, что происходит на самом деле.
В своей книге “Секреты алхимии” он приводит несколько примеров, показывающих, что алхимики были дотошными наблюдателями и великими экспериментаторами. Например, используя текст “Триумфальная колесница сурьмы”, который был опубликован около 1604 года под псевдонимом Базиль Валентин, Принсипи попытался создать лекарство под названием “сурьма”.
Сурьма – тусклый и ядовитый металл, который, как считалось, при правильной дозировке может оказывать лечебное действие. Валентин описал процесс очистки сурьмяной руды от вредных элементов, что сделало ее безопасной для употребления и сохранило ее лечебную эффективность. Целительство уже давно входило в компетенцию алхимии, и врачи, вдохновленные Парацельсом, создали школу, которая могла соперничать с традиционными последователями древнегреческого врача Галена.
Принсипи решил опробовать метод получения нетоксичной сурьмы, что было бы почти чудом, учитывая законы химии. Поначалу он не добился заметного успеха. Он начал с обжига сульфида сурьмы – природной руды, а затем расплавил полученные оксиды. Валентин утверждал, что при этом получается желтое стеклообразное вещество, но Принсипи получил лишь серый комок. Тогда он понял, что использует современные образцы, а не нерафинированные материалы, как Валентин. Взяв неочищенную сурьмяную руду из Восточной Европы, Принсипи повторил процедуру и получил прекрасные кристаллы янтарного цвета, точно такие же, как описаны в “Триумфальной колеснице сурьмы”. Оказалось, что, по незнанию Валентина, руда была загрязнена железом, что и позволило получить желаемый результат.
Желтое стекло было лишь промежуточным этапом. Продолжая следовать рецепту Валентина, Принсипи обнаружил, что ему необходимо точно соответствовать условиям, в которых работал алхимик. Таким образом, ему удалось получить “серу сурьмы” Валентина, которая не была ядовитой и, более того, имела слегка сладковатый вкус. Однако при анализе оказалось, что сурьмы в этом веществе не было вовсе. В лабораторных процессах она была вымыта, и полученное “лекарство” оказалось ацетатом железа, полностью состоящим из примесей, попавших в него при изготовлении. Несмотря на то, что это вещество нетоксично, оно, к сожалению, не имеет никакого медицинского применения, о котором нам известно.
Философия алхимии
Работа Принсипи доказала, что алхимики были прекрасными эмпирическими исследователями. Несмотря на то, что их инструкции были выражены в виде кода, в них содержалась информация, необходимая для воспроизведения их работы. К сожалению, алхимикам не хватало точной концептуальной основы для понимания того, что они делают. Металлы не делаются из ртути, подкрашенной серой, а трансмутация золота невозможна без ядерного реактора.
Кроме того, алхимики смотрели на природу целостно. Это позволило им выявить множество соответствий в мире, например, между семью видимыми планетами на небе, семью традиционно признанными металлами и различными частями тела. Эти связи между микро- и макрокосмом – между небесными и обыденными вещами – указывали на целенаправленность мироздания, но, тем не менее, рассматривались как совершенно естественные. Алхимия не была магией.
Несмотря на недостатки своих теорий, бесконечные пробы и ошибки алхимиков оставили важное наследие современной химии, в том числе выделение и описание таких веществ, как этанол, серная и азотная кислота, цинк и фосфор. Такие методы, как дистилляция, конденсация и прокаливание, а также аппаратура для их проведения, были впервые усовершенствованы алхимиками. Мало того, флогистон – принцип горения, ставший центральным элементом химии XVIII века, – был прямым наследником алхимической серы. Именно безуспешные попытки Джозефа Пристли доказать существование флогистона привели его к выделению кислорода в 1774 году.
Почему алхимия была обречена
Почему же алхимия обрела такую дурную славу? Отчасти потому, что она всегда ассоциировалась с мошенничеством. Хотя англичане и запретили алхимию на том основании, что она может работать, большинство средневековых законов против нее были направлены против мошенников, предлагавших схемы “быстрого обогащения”. Честных практиков мазали той же краской, и им не помогало то, что они не собирались создавать золото, а занимались исследованиями. Даже если алхимиков не считали преступниками, их жалели как глупцов, тратящих свои деньги и разоряющих свои семьи в поисках недостижимой цели. Из-за дурной славы алхимии химики XVIII в. стремились от нее отречься, даже опираясь на ее достижения. А когда в эпоху Просвещения наука приняла редукционистский характер, холистическая философия алхимии стала чем-то вроде позора.
Историки должны реабилитировать алхимиков. Мы должны отказаться от представления о них как о магах и мистиках. И хотя среди них были мошенники, продававшие доверчивым людям “золото дурака”, многие алхимики действительно верили в то, что делали. Однако именно как техники и экспериментаторы они больше всего заслуживают нашего уважения. Когда многие методы современной химии восходят к алхимии, их лабораторное мастерство требует признания.
Наиболее пагубной для репутации алхимии чертой была привычка к секретности. Хотя сейчас мы знаем, что алхимия была более основана на практическом опыте, чем это представлялось ранее, она оставалась непрозрачной для непросвещенных читателей. Доброжелательное отношение к научным исследованиям – одна из главных научных добродетелей, позволяющая критиковать идеи и повторять эксперименты. Несмотря на то, что современная химия достигла значительных успехов благодаря своим алхимическим основам, ей необходимо было отказаться от этики сокрытия в пользу коммуникативности, публикаций и свободного обмена идеями. В конечном счете, алхимия была обречена из-за отказа от открытости.
Читайте также: Загадка Фулканелли: алхимик, который растворился в воздухе