Ученые работают над тем, как объединить человеческие клетки с компьютерными чипами – но действительно ли это то, чем нам следует заниматься?
Представьте, на дворе 2030 год, и мы находимся на крупнейшей в мире технологической конференции CES в Лас-Вегасе. Толпа собралась посмотреть, как крупная технологическая компания представляет свой новый смартфон. Генеральный директор выходит на сцену и объявляет о выпуске смартфона “Nyooro”, содержащего самый мощный процессор, который когда-либо использовался в телефонах. “Nyooro” может выполнять поразительные квинтиллионы операций в секунду, что в тысячу раз быстрее, чем смартфоны десятилетней давности. Он также в десять раз более энергоэффективен, а его батареи хватает на десять дней.
Журналист спрашивает: “Какой технологический прогресс позволил добиться такого огромного прироста производительности?”. Генеральный директор отвечает: “Мы создали новый биологический чип с использованием выращенных в лаборатории человеческих нейронов. Эти биологические чипы лучше кремниевых, потому что они могут менять свою внутреннюю структуру, адаптируясь к характеру использования пользователя, что приводит к огромному росту эффективности”.
Другой журналист спрашивает: “Разве не существуют этические проблемы, связанные с компьютерами, в которых используется человеческое мозговое вещество?”
Хотя название и сценарий вымышлены, это вопрос, с которым мы должны столкнуться уже сейчас.
Дело в том, что в декабре 2021 года мельбурнская компания “Cortical Labs” вырастила группы нейронов (клеток мозга), которые были встроены в компьютерный чип. Получившийся гибридный чип работает потому, что и мозг, и нейроны говорят на одном языке: электричестве.
В кремниевых компьютерах электрические сигналы проходят по металлическим проводам, которые соединяют различные компоненты вместе. В мозге нейроны общаются друг с другом с помощью электрических сигналов через синапсы (соединения между нервными клетками). В системе “Dishbrain” компании “Cortical Labs” нейроны выращиваются на кремниевых чипах. Эти нейроны действуют как провода в кремниевой системе, соединяя различные компоненты. Главное преимущество этого подхода заключается в том, что нейроны могут менять свою форму, расти, воспроизводиться или умирать в ответ на требования системы.
“Dishbrain” может научиться играть в аркадную игру “Pong” быстрее, чем обычные системы искусственного интеллекта. Разработчики “Dishbrain” заявляют: “Ничего подобного раньше не существовало… Это совершенно новый способ существования. Слияние кремния и нейрона”.
В “Cortical Labs” считают, что их гибридные чипы могут стать ключом к таким сложным процессам, которые не под силу современным компьютерам и искусственному интеллекту.
Другая компания “Koniku”, создающая компьютеры из выращенных в лаборатории нейронов, считает, что их технология произведет революцию в нескольких отраслях, включая сельское хозяйство, здравоохранение, военные технологии и безопасность в аэропортах. Еще несколько типов органических компьютеров различных компаний также находятся на ранних стадиях разработки.
Хотя кремниевые компьютеры преобразили общество, они все еще не могут превзойти мозг большинства животных. Например, мозг кошки содержит в 1 000 раз больше данных, чем средний iPad, и может использовать эту информацию в миллион раз быстрее. А человеческий мозг с его триллионом нейронных связей способен выполнять 15 квинтиллионов операций в секунду.
Сегодня приблизиться к такому показателю можно только с помощью массивных суперкомпьютеров, потребляющих просто огромное количество энергии. В то время, как человеческий мозг потребляет всего около 20 ватт энергии, то есть примерно столько же, сколько требуется для питания лампочки. А чтобы сохранить весь объем данных, содержащихся в одном человеческом мозге, при современных технологиях потребовались бы 34 угольные электростанции, вырабатывающие 500 мегаватт в час.
Самое интересное, компаниям не нужны образцы тканей мозга доноров. Они могут просто вырастить нужные им нейроны в лаборатории из обычных клеток кожи, используя технологии стволовых клеток. Ученые могут сконструировать клетки из образцов крови или биопсии кожи в тип стволовых клеток, которые затем могут стать клетками любого типа в человеческом организме.
Однако в связи с этим возникают вопросы о согласии доноров. Знают ли люди, предоставляющие образцы тканей для технологических исследований и разработок, что их частички могут быть использованы для создания нейронных компьютеров? Должны ли они знать об этом, чтобы их согласие было действительным?
Несомненно, люди будут гораздо охотнее жертвовать клетки кожи для исследований, чем ткани мозга. Одним из препятствий для пожертвования мозга является то, что мозг считается связанным с вашей личностью. Но в мире, где мы можем выращивать мини-мозги практически из любого типа клеток, имеет ли смысл проводить такое различие?
Но если нейронные компьютеры станут обычным явлением, мы столкнемся с другими проблемами донорства тканей. В исследовании “Cortical Lab” совместно с “Dishbrain” было обнаружено, что нейроны человека быстрее обучаются, чем нейроны мышей. Может ли быть разница в производительности в зависимости от того, чьи нейроны используются? Смогут ли Apple и Google создавать молниеносные компьютеры, используя нейроны наших лучших и самых ярких современников? Сможет ли кто-то получить ткани умерших гениев, таких как Альберт Эйнштейн, для создания специализированных нейронных компьютеров ограниченной премиальной серии?
И, хотя подобные вопросы носят весьма спекулятивный характер, они затрагивают более широкие темы эксплуатации и компенсации.
Если нейроны донора в конечном итоге будут использованы в таких продуктах, как воображаемый смартфон “Nyooro”, должны ли они иметь право на часть прибыли, полученной от этих продуктов?
Другой ключевой этический вопрос, касающийся нейронных компьютеров, заключается в том, смогут ли они развить сознание в той или иной форме и испытывать, например, боль? В эксперименте Pong система “Dishbrain” специально подвергалась воздействию шумных и непредсказуемых стимулов, когда она отвечала неправильно (лопатка промахивается мимо мяча), и предсказуемых стимулов, когда она отвечала правильно. И вполне возможно, что такая система может начать воспринимать непредсказуемые стимулы как боль, а предсказуемые – как удовольствие.
Главный научный сотрудник “Cortical Labs” Бретт Каган сказал:
“Полностью информированное согласие донора имеет первостепенное значение. У любого донора должна быть возможность достичь соглашения о компенсации в рамках этого процесса, а его телесная автономия должна уважаться без принуждения. Как недавно обсуждалось в исследовании, нет никаких доказательств того, что нейроны на тарелке имеют какой-либо качественный или сознательный опыт, поэтому они не могут испытывать стресс и без болевых рецепторов не могут чувствовать боль. Нейроны эволюционировали, чтобы обрабатывать информацию всех видов — полностью не стимулировать, как это сейчас делается во всем мире в лабораториях, не является естественным состоянием для нейрона. Все, что делает эта работа, — это позволяет нейронам вести себя так, как задумано природой на их самом базовом уровне”.
Люди тысячелетиями использовали животных для выполнения физической работы, несмотря на то, что это часто приводило к негативным последствиям для животных. Станет ли использование органических компьютеров для когнитивного труда более проблемным с этической точки зрения, чем использование телеги, запряженной лошадьми?
Сегодня мы пока еще находимся на ранних стадиях нейронных вычислений, и у нас есть время подумать над всеми этими вопросами. Но мы должны сделать это до того, как продукты, подобные “Nyooro”, переместятся из научной фантастики на полки магазинов.
Читайте также: Сможем ли мы обрести бессмертие с помощью загрузки сознания?