Цифровой анализ писем эпохи Просвещения преподносит нам пару уроков о Локке, Вольтере и других.
В эпоху Просвещения не было интернета, но в XVII и XVIII веках существовало нечто удивительно похожее. Это была Республика писем: виртуальное глобальное сообщество ученых и интеллектуалов, обменивающихся информацией с помощью самой быстрой технологии того времени – почтовой службы.
Содержание
15 000 писем
Само название – “письма” – свидетельствует о том, что именно письма скрепляли это самопровозглашенное транснациональное сообщество. Много писем. То, чего “метафизической республике” не хватало в скорости передачи, она компенсировала объемом. Возьмем, к примеру, Лейбница и Вольтера. За свою жизнь эти великие умы написали почти по 15 000 писем каждый, отправляя их сотням корреспондентов по всей Европе.
Игнатий Лойола написал всего 9 000 писем, но основатель ордена иезуитов распространял свои интеллектуальные сети гораздо шире. В то время как Лейбниц и Вольтер в основном ограничивались перепиской с Европой, Лойола имел переписку от Мексики до Макао благодаря глобальной сети католических миссионеров и других единомышленников.
Эта сеть, связывавшая тысячи научных и философских переписчиков, имела универсальный протокол: фактические знания должны основываться на эксперименте, а не на авторитетах. Сеть не только распространяла этот идеал, но и его плоды: биологические, геологические и астрономические наблюдения со всего мира попадали в кабинеты наиболее ученых мужей Европы (и изредка женщин), а затем – в их памфлеты и книги.
Конечно, все это уже в прошлом. Не экспериментальный метод – по крайней мере, пока нет, – но рукописное письмо практически мертво, убитое почти двумя веками инноваций в коммуникации, от телеграфа до социальных сетей.
Изучая останки
Когда одна дверь закрывается, открывается другая. Наша цифровая парадигма предлагает новые методы изучения останков Республики писем. По мере оцифровки все большего количества источников, столетия назад, становится легче проводить количественный анализ и “скрейпинг, майнинг, кураторство, анализ и визуализацию данных”.
Эта цитата взята из статьи в AHR Forum о проекте “Картографирование Республики писем”, совместном проекте Стэнфордского университета, который создает тематические исследования на основе метаданных писем Республики. Среди различных результатов проекта – увлекательные карты, некоторые с новыми идеями о развитии интеллектуального климата в Европе и за ее пределами в эпоху Просвещения.
Многие из этих идей дают более точную картину Республики писем, чем мы имели ранее. Например, график выше показывает, что Республику писем лучше описывать как совокупность небольших интеллектуальных владений, а не как одно большое целое.
График отображает сеть переписки английского философа Джона Локка. Он наглядно показывает, насколько различные социальные и национальные подгруппы в его сети были оторваны друг от друга.
Множество сообществ
Вместо того, чтобы все писали всем, это визуальное представление четко показывает, что несколько переписчиков были центрами своих собственных маленьких эпистолярных вселенных, отправляя и получая большинство писем от небольшой части общей группы корреспондентов Локка. (Мы смотрим на вас, Энэшем Черчилл, Роберт Бойль, Филипп ван Лимборх)
Продемонстрировав, что “под поверхностью Республики писем существовало множество сообществ, или, вернее, подобществ”, этот график предлагает ценную поправку к истории информации. Республика писем была скорее лоскутной, чем сетевой.
Хотя мыслители эпохи Просвещения любили называть себя “людьми мира”, мета-анализ их переписки также ставит под сомнение глобальный характер Республики писем. Ярким примером является Бенджамин Франклин, возможно, самый известный североамериканец XVIII века и, безусловно, один из самых путешествовавших и связанных в мире людей того времени.
Тем не менее, несмотря на то, что он провел почти 20 лет в Лондоне и перемещался по континенту, “корреспонденты Франклина в подавляющем большинстве находились на обоих концах оси Лондон-Филадельфия”, как показывает этот график. За небольшими исключениями, переписка Франклина не углублялась в континент. Впрочем, график также ясно показывает, что Париж был для писем Франклина не менее важным пунктом назначения, чем Лондон.
От массовой популярности к относительной безвестности
Несколько иронично, что Вольтер, которого называли “самым живым из мертвых белых старцев”, сегодня в основном запоминается фразой, которую ему ошибочно приписывают. Нет, он не говорил: “Я не одобряю то, что вы говорите, но я буду до смерти защищать ваше право говорить это”. Эта фраза из биографии Вольтера, опубликованной в 1906 году, и была выдумана для обобщения его позиции, а не прямая цитата.
Эта карта показывает места, где публиковались труды Вольтера с 1712 по 1800 гг., иллюстрируя его значительную популярность в то время и резкий контраст с его относительной безвестностью сегодня. Общее число публикаций работ Вольтера составляет 1973, из которых 1370 упоминают место публикации. Большинство этих мест точные, но по какой-то причине – возможно, чтобы избежать цензуры – 162 ложные… и 10 вымышленными “фантастическими местами”.
Выше еще одна карта, вдохновленная Вольтером, на этот раз показывающая места расположения его корреспондентов. Париж и Женева – и в меньшей степени Берлин, Брюссель и Амстердам – играют важную роль. Поразительно почти полное отсутствие адресов в Британии. Это тем более удивительно, если учесть каноническую историю распространения идей Просвещения: от Англии через Вольтера к континенту.
Страница не найдена
Как показывает эта карта, отсутствие переписки в Англию и из нее указывает на другую историю. Составители карты предполагают, что Вольтер увлекался не современной ему Англией, а эпохой правления Карла II, который имел тесные связи с двором Людовика XIV в Версале.
Проект Стэнфордского университета предлагает заманчивые резюме других интересных карт и визуализаций Республики писем, но веб-страница самого проекта выглядит так, как будто ее не обновляли последние 10 лет. Кликните на что-нибудь, и вы, вероятно, увидите “Страница не найдена” или “Adobe Flash Player больше не поддерживается”. У Лейбница никогда не было такой проблемы. Возможно, здесь кроется еще один урок для мета-Просвещения.
Читайте также: Магия Ренессанса: связь земного и божественного
